98 
Чем внимательнее я присматривалась к юному музыканту, тем больше мне казалось, что на его лице застыло выражение зависти и обиды. Неужто этот дурачок думает, что я занимаю его место? Поразительно, какие нелепые идеи приходят в голову человеку, в жилах которого течет хоть капля королевской крови.
Очевидно, лорд Данли считал, что принадлежность к мужскому полу ставит его неизмеримо выше любой женщины, даже законной наследницы престола. Всякий раз, когда я сталкивалась с мужским высокомерием, меня охватывало возмущение. Ничего, думала я, когда-нибудь я всем вам покажу, чего может достичь женщина, наделенная умом и властью.
Скорее всего честолюбие изнеженного флейтиста подогревала его мать. Она действительно была женщиной опасной. Не сомневаюсь, что с первого же дня моего восшествия на престол эта особа строила против меня козни.
Юноша был вторым и старшим из оставшихся в живых сыновей Мэтью Стюарта, графа Леннокса, и леди Маргарет Дуглас, родной племянницы моего отца, дочери его сестры Маргариты. Отец всегда не ладил со своей сестрой и был очень рад, когда она вышла замуж за шотландца. Однако Маргарита Тюдор унаследовала всю страстность и решительность своего рода, поэтому ее жизнь по ту сторону северной границы была полна самых разнообразных приключений. Нынешняя графиня Леннокс родилась от второго брака принцессы с Арчибальдом Дугласом, графом Ангусом. Эта женщина всегда была моим заклятым врагом. Она состояла в прекрасных отношениях с моей сестрой Мэри и, должно быть, надеялась, что займет престол после нее. Впоследствии выяснилось, что во время восстания Уайета графиня Леннокс изо всех сил старалась, чтобы на меня пало подозрение в соучастии.
Взойдя на престол, я протянула графине Леннокс, как и многим прочим своим недоброжелателям, руку дружбы, надеясь привлечь этих людей на свою сторону. Но есть натуры, путь к сердцу которых найти невозможно, и графиня сохранила в сердце неприязнь, чему немало способствовали ее католические верования и малая толика королевской крови, что текла в ее жилах. Эта женщина все время жадно поглядывала на мою корону.
В конце концов мне это надоело, я вызвала всю ее семью из графства Йорк, самого графа поместила в Тауэр, а графиню и ее сына поручила опеке сэра Ричарда Сэквилла, который должен был содержать их под домашним арестом, пока не закончится следствие.
Графиня засыпала меня жалобными письмами, в которых молила о милости. Мне пришло в голову, что будет лучше, если вся эта семейка окажется у меня под присмотром, а не будет интриговать где-нибудь в провинции.
Их освободили, в скором времени я позволила графу уехать к себе в Шотландию, однако его жена и сын остались при моем дворе. Я не слишком опасалась Ленноксов, зная, что они не отличаются большим умом и не пользуются любовью в народе. Можно было бы вообще забыть о графине, если бы не ее родство с королевским домом.
Когда выяснилось, что юный лорд Данли прекрасно играет на флейте, я стала к нему благоволить — у меня при дворе хорошие музыканты были в чести.
Итак, я сидела и слушала музыку, а рядом со мной стоял шотландский посол сэр Джеймс Мелвилл. Я видела, что он глубоко растроган сладостной мелодией. Когда Данли закончил играть, я захлопала в ладоши, и молодой человек с поклоном приблизился. Он отличался изящными манерами и вообще был прехорошенький.
Мельком взглянув на унылого шотландского посла, Данли вернулся в общество дам, которые души не чаяли в этом красавчике.
— Красивый мальчик, — сказала я Мелвиллу, — и на флейте хорошо играет.
— Просто великолепно, — согласился посол.
— Мне кажется, у его матушки есть на этого юношу виды.
— Что ж, всякая мать желает своему сыну добра.
— Графиня Леннокс хочет восстановить свои владения в Шотландии.
— Это вполне естественно.
Я поняла, что сэр Мелвилл неравнодушен к судьбе красавчика и его честолюбивой мамаши. Надо будет приглядывать за ними.
— Я очень рад, что ваше величество позволили графу Ленноксу посетить Эдинбург, — сказал Мелвилл.
— Да, он хочет подать шотландской королеве петицию, чтобы ему вернули его поместья. Будем надеяться, что миссия графа удастся.
— В этом случае, несомненно, графиня и лорд Данли присоединятся к отцу.
Я несколько насторожилась. Сэр Джеймс явно плел какую-то интригу, имевшую касательство к семейству Леннокс.
В тот же день я обсудила свои подозрения с Сесилом.
98 
