Глава 22

Свою свадьбу с Эваном Дарина помнила смутно. Кажется, было много свечей и гостей. И, кажется, моросил дождик.

День свадьбы с Иэном оказался совсем другим: ярким и солнечным, словно опаловое ожерелье, доставшееся Дарине от матери. Тогда, собираясь навсегда уйти от Эвана, она даже не вспомнила об этой странной драгоценности, хранившейся в тайнике в кабинете мужа. Но Эван привез ей ожерелье вместе с остальными ее вещами и тем самым освободил навсегда – так он думал. На самом деле Дарина не могла стать свободной, пока с Иэном все не будет в порядке. Шанс так мал, но...

И его женой она все равно станет.

Ночью она почти не спала от волнения, и когда служанки пришли, чтобы одеть ее, была уже на ногах.

О платье в конце концов позаботился Иэн: вызвал лучшую в столице портниху и велел ей заняться нарядом Дарины. Служанки разложили на кровати роскошный результат трудов: белое, как первый снег, платье, лиф которого был расшит крохотными сапфирами. И, конечно же, имелся длинный шлейф, на радость Алексу. Дарина даже думать не хотела о том, сколько стоит этот наряд. «На этот раз я выхожу замуж не за деньги, Иэн желает доставить мне радость».

Служанки помогли ей одеться, уложили волосы, вплетя в них крохотные живые розочки. Драгоценности тоже были из шкатулки Иэна: изящной работы сапфировое ожерелье и серьги к нему.

– Вы такая красавица, миледи, – с удовольствием сказала ей толстая Хелен, расправляя кружева на платье.

Красавица? Дарина пристально вглядывалась в свое отражение. На щеках горел румянец, глаза весело блестели. «День моей свадьбы, настоящей свадьбы. Спасибо, Иэн».

Ее отец конечно же не приедет, хотя она ему и сообщила. Просто не успеет, и вряд ли захочет, хотя герцог Риверфорт представлял гораздо более завидную партию, чем граф Шеппард. Дарина с отцом почти не общались, после того как ее выдали замуж за Эвана: она так и не смогла простить папе, что тот продал ее. Но сегодня об этом не хотелось думать. Дарина спустилась вниз.

Иэн уже ушел в часовню, и она не хотела заставлять его ждать: чем меньше минут они проведут врозь, тем лучше. По обоюдному согласию венчаться решили, не выезжая из резиденции. Часовня нравилась и Иэну, и Дарине, а Парке строго предупредил герцога, что любого напряжения следует избегать. Дарине было все равно: Бог услышит их и в часовне, они с Иэном и так повязаны навеки. «А ты хотел сбежать от меня. Вот глупенький».

Глядя, как Дарина спускается по лестнице, поджидавший ее в холле Винсент издал нечто среднее между одобрительным хмыканьем и восторженным воплем. Лорд Рэнси исполнял роль посаженого отца. Крутившийся тут же Алекс в новом праздничном костюмчике разинул рот при виде будущей мачехи.

– Ух ты!

– Александер, настоящие джентльмены не говорят «Ух ты!». – Винсент склонился к руке Дарины. – Настоящие джентльмены говорят вот что: леди, вы прекрасны, как богиня. Мне даже жаль отдавать вас Иэну. Ну шучу, шучу.

– И вам доброго утра, Винсент. – Дарина улыбнулась Алексу, который, кажется, полностью оправился от потрясения, вызванного встречей с Джоном. К счастью, в тот момент, когда Вине выстрелил, Алекс на Джона не смотрел. И хорошо, незачем ему такое видеть. – Здравствуй, Алекс. Ну что, ты готов нести мой шлейф?

– Конечно! – Александер подошел к делу со всей серьезностью. Дарина подозревала, что когда наследник Иэна вырастет, то будет покорять девушек именно таким сосредоточенно-джентльменским выражением лица. Винсент предложил Дарине руку, она благосклонно приняла ее, и они двинулись в часовню.

– Иэн сегодня вскочил ни свет ни заря, – сообщил Вине.

– Как он?

– Держится. – Винсент помолчал, потом тихо сказал: – Спасибо вам, леди Дарин. Я давно не видел его таким счастливым.

– Перестаньте немедленно, иначе я разревусь, а это никуда не годится.

– Мне сказать какую-нибудь гадость? – ухмыльнулся лорд Рэнси.

– Определенно, цинизм вам больше идет, чем сентиментальность. Продолжайте в том же духе.

– Слушаю и повинуюсь, моя госпожа.

И вот – двери часовни распахнуты, горят свечи, и у алтаря ее ждет тот человек, которого Дарина ждала всю жизнь и с которым проживет... сколько? Несколько часов, дней, лет? Но каждое мгновение будет счастливым.

  72