62 
Сиринга заставила себя подняться с пола.
— Я люблю его, — прошептала она. — Я должна пойти к нему… я должна все объяснить… должна сказать ему, что делала не то, что он думает.
Из ее горла вырвалось сдавленное рыдание. Как же он мог усомниться в ее честности? Как мог даже на мгновение поверить, что она встречается с другим мужчиной?
— Я люблю… люблю его.
Сиринга поймала себя на том, что еле слышно повторяет эти слова снова и снова.
Ей нужно найти графа, сказать ему всю правду, убедить, что она не обманывала его, чтобы он снова поверил, что она такая же, как и раньше.
Она прижала руку ко лбу, как будто это могло помочь ей собраться с мыслями. Куда он пошел — в библиотеку или к себе в спальню?
В спальню идти нельзя, это нехорошо, недопустимо. Что в таком случае скажет леди Херлингем? Но, как бы то ни было — и Сиринга это понимала, — нельзя оставлять произошедшее без объяснений.
Она стояла, раздираемая противоречивыми чувствами, когда дверь ее комнаты открылась. Она бросила нетерпеливый взгляд, полагая, что вернулся граф. Неужели он понял, что был несправедлив к ней? К ее разочарованию, это оказалась леди Элен.
— Быстрее, Сиринга! — заговорщицким шепотом сказала она. — Его светлость ждет вас!
— Его светлость? — удивленно переспросила Сиринга.
— Да, да. Поторопитесь. Он не любит долгих ожиданий.
— Конечно, конечно. Иду!
Леди Элен огляделась по сторонам и увидела плащ.
— Наденьте его, — сказала она. — Нам придется выйти из дома.
— Выйти? — эхом отозвалась Сиринга. — Разве его светлость сейчас не у себя?
— Нет. Он хочет увидеться с вами в другом месте, — ответила леди Элен.
— В другом месте? Где же?
— Не задавайте лишних вопросов, он вам сам все объяснит, — раздраженно произнесла леди Элен. — Пойдемте! Надо поторопиться! Время не терпит!
Не зная что и думать, Сиринга подчинилась и даже позволила накинуть ей на плечи плащ, после чего леди Элен вывела ее из комнаты.
— Нужно выйти через черный ход, — пояснила она. — Карета его светлости ждет нас за домом.
— Но почему? — снова удивилась Сиринга.
— Он все сам вам объяснит, — ответила леди Элен. — Пойдемте! Нельзя терять ни минуты!
С этими словами она повела девушку по темным коридорам. Они спустились на два пролета вниз по лестнице, ведущей в подвал, и на первом этаже оказались перед боковой дверью, выходившей на Чарльз-стрит.
Пока Сиринга размышляла о том, где находится граф и почему ей нужно ехать к нему, леди Элен открыла дверь и вышла на мостовую. Снаружи стояли две кареты.
— Садитесь! — указала леди Элен на одну из них, ближнюю.
Поскольку возница сидел на козлах, она сама открыла для Сиринги дверцу.
— После вас, леди Элен, — ответила ей Сиринга.
— Нет, нет, сначала вы, — настойчиво сказала красавица, и девушка забралась внутрь.
В следующее мгновение чья-то рука толкнула ее в спину, и она буквально рухнула на сиденье. Дверца захлопнулась, и карета тронулась.
Сиринга испуганно вскрикнула: оказалось, что в экипаже она не одна. Сначала ей показалось, что это граф. Затем в тусклом свете фонаря она разглядела незнакомого, модно одетого джентльмена, в небрежной позе сидевшего в дальнем углу кареты.
— Кто вы? — спросила Сиринга. — И почему меня усадили в эту карету?
— Все в порядке, моя прелесть, — попытался успокоить ее незнакомый щеголь. — Вам не нужно меня бояться.
— Куда мы едем? — решительно потребовала ответа Сиринга. — Мне сказали, что граф Роттингем хочет меня видеть. Вы везете меня к нему?
— К сожалению, прекрасная незнакомка, в данный момент я не могу сообщить вам точное место назначения.
— Скажите, вы друг его светлости? — поинтересовалась Сиринга.
— Конечно же нет! Честно вам признаюсь, я даже незнаком с графом!
— Тогда кто же вы такой? — спросила она.
— Если вы так настаиваете, то я вам отвечу. Меня зовут Дэниэл Ним… к вашим услугам, — ответил незнакомец и манерно склонил голову.
— А я Сиринга Мелтон, — застенчиво ответила девушка. — Простите, что причинила вам беспокойство своими вопросами, сэр, но я действительно крайне смущена.
— Вы очень молоды.
Сиринга коротко усмехнулась.
— Мне все так говорят, — сказала она. — Но я стану старше… все взрослеют со временем.
— Да, увы, это так, — с чувством произнес мистер Дэниэл Ним. — Когда я был в вашем возрасте, мне казалось, что окружающий мир должен принадлежать только мне. Когда мне исполнилось двадцать, я удостоился первого успеха на театральных подмостках. У меня было такое ощущение, будто ничто не помешает мне достичь вершин профессионального мастерства.
62 
