Особенно,... 
4 
- Раньше мы с мамой жили в маленькой тесной квартирке, прямо над ее магазином одежды. Поэтому дом твоего отца понравился ей с самого начала. Тем более что, когда родились малыши, она все изменила по своему вкусу.
- Твоя мать вернула моего отца к полноценной жизни. До встречи с нею он десять лет жил один и был очень несчастен. - Он повернулся и посмотрел на Саскию. - Я знаю, что твой отец умер еще до твоего рождения. Как ты восприняла новость о том, что у тебя будет отчим?
Саския ответила не сразу.
- Сначала, - медленно начала она, - я очень переживала. Я боялась, что Сэм отнимет у меня маму. Но когда я узнала его лучше, то перестала так думать. Сэм всегда очень хорошо ко мне относился.
- И все было бы прекрасно, если бы не было меня.
Когда Сэмюэль Армитаж женился на Марине Форд, Саскии было пятнадцать лет, а Люку двадцать пять. В это время с Саскией было трудно найти общий язык. Ее переполняла ненависть к этому привлекательному, энергичному молодому человеку, в столь юные годы уже открывшему магазин и имевшему собственную квартиру и автомобиль.
- Ты был само совершенство, Люциус Армитаж, такой самоуверенный и самодовольный. За тобой всегда бегали смазливые, фигуристые красотки. Я же росла озлобленным подростком, толстушкой с прыщами на лице и кривыми зубами. Если бы ты знал, как я тогда тебя ненавидела!
- Ты думаешь, ты меня этим удивила? - искренне спросил он. - Раньше я все время старался приезжать домой, когда тебя не было.
- А я, между прочим, прекрасно это понимала!
Он засмеялся.
- Надеюсь, с тех пор я изменился. Ты-то уж точно стала другой. В последнее время мы редко виделись. Но отец и Марина держали меня в курсе событий. По-моему, они успокоились, когда ты перестала менять поклонников как перчатки и остановилась на одном.
- Как оказалось, весьма недостойном.
Хочешь об этом поговорить?
- Нет, спасибо. Думаю, у тебя сейчас нет желания успокаивать плачущую навзрыд женщину.
Ты очень переживаешь, Сасси?
Его голос был таким нежным, что у нее ком подступил к горлу.
- Я ужасно злюсь, а не переживаю, - резко сказала она. - Злюсь на себя за то, что вела себя так глупо. Фрэнсис втоптал меня в грязь. Честно говоря, я думала, что лучше разбираюсь в людях.
- Я на самом деле могу поговорить с Лофордом, - сказал он как бы, между прочим, поднимаясь со стула. - Или наказать его. Все будет, как ты захочешь. Когда обижают моих родственников, я всегда готов встать на их защиту.
- Люк, послушай, но ведь мы же не родственники.
- А кто мы, по-твоему?
Мы родственники не по крови.
- Это неважно. Когда речь идет о Лофорде, ты - моя сестра, и я имею право защитить тебя.
- Задета была лишь моя гордость. Но скоро я все забуду. Все равно, спасибо тебе за заботу. Это так мило.
Люк радостно улыбнулся.
- Впервые слышу это слово. До этого никто не называл меня милым.
- А Зоя?
- Это совсем не в ее стиле. Между прочим, если ты не в курсе, мы с ней уже давно расстались.
- Правда? А с кем же ты сейчас?
- Один. В последнее время у меня очень много работы, - Люк взял у Саскии поднос. - Я сам уберу со стола, если ты устала. Какой ты заботливый, - сказала она с легкой усмешкой и последовала за Люком на кухню.
- Холостякам в наше время приходится самим хлопотать по хозяйству.
- Мне что-то с трудом верится, что в твоем новом жилище нет доброй женщины, которая помогает тебе в домашних делах.
- Да, у меня есть домработница, которую я очень ценю. Это веселая, аккуратная и заботливая женщина, которая мне в бабушки годится. Я с восхищением рассматриваю фотографии ее семейства, а она в это время убирает у меня в доме. Она приходит два раза в неделю. Все остальное время я справляюсь сам, без чьей-либо помощи.
- И, конечно, успешно.
- Ну, разумеется!
Улыбаясь, Саския недоверчиво покачала головой, а потом неожиданно для себя самой зевнула.
- Извини.
- Не извиняйся. Может быть, сегодня ты будешь спать лучше, чем в последние дни.
- Я тоже искренне на это надеюсь. Спокойной ночи, Люк.
Спокойной ночи, сестренка. А я еще не много посижу на террасе.
Какой он внимательный, думала Саския, готовясь ко сну. Он специально не заходит в дом, пока она не ляжет спать, чтобы больше не столкнуться с ней нос к носу, как сегодня утром в ванной. При воспоминании об утренней встрече она покраснела. Удивительно, но Люк ни словом не обмолвился об этом, что было на него не похоже. Обычно, общаясь, они всячески старались уязвить друг друга. Возможно, он чувствовал себя неловко - так же как и Саския. Или он вежливо обходился с ней просто из жалости, что было ей особенно неприятно. Она терпеть не могла жалости к себе, исходила ли она от Люка или от кого-нибудь еще.
4 
