Особенно,... 
70 
– Да, мне повезло. Один из его старейших заказчиков представил меня Пердо. Жан сказал, что я заинтересовала его. Моя внешность – это своего рода вызов модельеру. Как он признался – внешний вид и внутренняя суть не отвечают друг другу. Найти гармоничное сочетание – очень непросто. Задача увлекла его.
Кэтлин поняла, что имел в виду Пердо.
– Он не принимает заказов. Шьет платье, а затем посылает кого-нибудь сообщить вам, что оказал честь, создав для вас наряд. Одно из его платьев я надевала, когда мне вручали «Оскар».
– Жаль, что я пропустила эту передачу.
– Меня поразило то, что он разглядел во мне. – Челси искоса посмотрела на Кэтлин. – Я покажу тебе это платье, когда вернемся в отель.
Кэтлин казалось, что после стольких часов, проведенных в магазине Лакруа, она уже никогда не захочет смотреть ни на один наряд, но тут в ней проснулось любопытство. Ей было интересно узнать, какой увидел Челси этот красивый и умный человек.
– А, вот и он! Молодец! Действительно толковый парень, – сказала вдруг Челси, увидев кого-то за окном лимузина.
Кэтлин не поняла, о чем идет речь.
– О ком ты?
– О человеке в темно-сером костюме.
Кэтлин продолжала недоумевающе смотреть на Челси.
– Это детектив Рено, которого нанял Алекс, чтобы охранять тебя все то время, что ты будешь заниматься перевозкой всяких этих штучек из Версаля и обратно. – Челси удивилась тому, что Кэтлин явно не догадывалась об этом. – Разве он не предупредил тебя? Мне он сказал, чтобы я не волновалась, если замечу «хвост». А он знал, что я сразу замечу. – Она слегка скривилась. – Во время съемок студия всегда нанимает детективов, чтобы застраховаться от всевозможных случайностей. Ведь тогда неустойку платят они.
Алекс не стал предупреждать Кэтлин о том, что теперь за ней повсюду будет следовать по пятам телохранитель. Приехав в Париж, Кэтлин сразу оказалась столь загружена работой, что почти забыла о Ледфорде. Теперь прежние страхи вновь проснулись в ней.
– Эй! Что с тобой? – Челси внимательно заглянула ей в глаза.
Кэтлин через силу улыбнулась:
– Видимо, просто устала. Столько новых и непривычных впечатлений…
– Я подойду к тебе попозже. – Челси поправила шифоновую оборку на своем светлом воздушном платье, на секунду задержавшись в дверях Зеркального зала Версаля и окидывая взглядом его пышное великолепие. Озорно и в то же время подбадривающе подмигнула Кэтлин. – Представление начинается!
Кэтлин торопливо отступила в сторону, увидев, что на встречу улыбающейся актрисе ринулись репортеры с диктофонами, блокнотами и телевизионными камерами. Она уже выдержала несколько встреч и всякий раз ловко уходила в тень, предоставляя Челси возможность справляться с ними в одиночку. Челси ловко вертела ими как хотела, направляя внимание журналистов туда, куда требовалось и в то же время сохраняя непринужденность, придавая блеск происходящему, наполняя пространство вокруг себя жизнью, энергией и весельем. И Кэтлин в который раз порадовалась, что Алекс остановил свой выбор на ней. Челси блестяще справлялась с возложенной на нее задачей.
После того как репортеры, отщелкав положенное число кадров, оставили Челси в покое, к ней устремились, будто мухи на мед, многочисленные гости. Кэтлин по-прежнему держалась несколько в стороне. Отлаженный механизм великосветского приема работал плавно, без сбоев, и ее часть работы на сегодня была закончена.
В дальней части зала оркестр играл Вивальди, но Кэтлин улавливала лишь отдельные такты: ровный гул голосов и звон бокалов заглушал отдаленные звуки музыки. Повсюду сновали официанты в белых костюмах и с подносами в руках. Полы были устланы коврами. Светились люстры. А над длинным столом, уставленным блюдами с белугой, икрой, омарами, возвышалась великолепная статуя Танцующего Ветра работы Ле Клерка.
Статуэтка, как и приглашенные гости, отражалась в семнадцати зеркалах, увеличивая глубину зала и создавая впечатление более многолюдного собрания, чем это было на самом деле. И Кэтлин всматривалась в этот призрачный мир зеркал, в котором, как в калейдоскопе, группки людей то сходились, то расходились в разные стороны, образуя новые узоры и сочетания цветов. И в какой-то момент у нее возникло ощущение, что это пышное сборище, в сущности, мало отличается от тех, что проходили в те времена, когда жила Катрин. Она никогда не была здесь на балу, но Жюльетта вполне могла однажды оказаться в этом самом зале и также могла смотреть на свое отражение в зеркале и на сводчатый потолок, расписанный сценами, прославляющими Короля – Солнце, как делала это сейчас Кэтлин.
70 
