Особенно,... 
38 
– Что за вздор! У кого есть ножницы? Я опять пришила манжет к своему платью.
Уэст прибыл в полдень в сопровождении огромного количества багажа, включая массивный чемодан, который с трудом занесли наверх два лакея. К разочарованию Кэтлин, все три сестры Рэвенел встретили его, как героя вернувшегося с войны. Порывшись в кожаном саквояже, Уэст начал раздавать изящные свёртки, завёрнутые в тонкие слои бумаги и перевязанные соответствующей лентой, узкой как шпагат.
Заметив маленькие метки, каждая из которых была проштампована витиеватой буквой «У», Хелен спросила:
– Что это значит?
Уэст снисходительно улыбнулся.
– Это означает - универмаг Уинтерборн, где вчера днём я всё это купил, я же не мог приехать к моим маленьким кузинам с пустыми руками, не так ли?
К ужасу Кэтлин, любое подобие поведения леди исчезло. Близнецы разразились криками восторга и начали танцевать вокруг него прямо в прихожей. Даже у Хелен порозовели щёки и она затаила дыхание.
– Достаточно, девочки, – наконец сказала Кэтлин, изо всех сил пытаясь казаться беспристрастной. – Нет необходимости скакать, как сумасшедшие кролики.
Пандора уже начала разрывать упаковку одного из свёртков.
– Сохрани бумагу! – воскликнула Хелен. Она поднесла один из свёртков Кэтлин, приподнимая один из слоёв бумаги. – Только посмотри, Кэтлин, какая тонкая и качественная.
– Перчатки! – прокричала Пандора, развернув свёрток. – Ой, смотрите, они такие стильные, я хочу умереть, – она прижала их к груди. Лайковые перчатки длинной до запястья были нежно-розового цвета.
– Цветные перчатки в моде в этом году, – сказал Уэст. – По крайней мере, так сказала продавщица в универмаге. Здесь есть пара для каждой из вас, – он усмехнулся явному неодобрению Кэтлин, в его серых глазах сверкнуло озорство. – Кузины, – сказал он, как будто это могло объяснить такие неподобающие подарки.
Кэтлин прищурила глаза.
– Мои дорогие, – сказала она спокойно, – почему бы вам не открыть ваши свёртки в приёмной?
Тараторя и визжа, сёстры бросились в приёмную и свалили подарки на стол из атласного дерева. Они щепетильно открывали каждый свёрток, разворачивая подарочную бумагу и разглаживая каждый кусочек перед тем, как положить его на растущую кипу, напоминающую пену только что налитого молока.
Были и другие перчатки, окрашенные в нежные оттенки фиолетового и цвет морской волны, банки с конфетами, бумажные веера с золотым и серебряным тиснением, романы и поэзия, флаконы с цветочной водой для тела или для добавления в ванну, или для окропления постельных подушек. Хотя ничего из этого не было подобающим за исключением, пожалуй, книг, Кэтлин не могла найти в своём сердце сил для возражения. Девушки уже давно были лишены подобных удовольствий.
Она знала, что Тео никогда бы не подумал привезти подарки для своих сестёр. И, несмотря на относительную близость к Лондону, девушки никогда не были в универмаге Уинтерборн. И Кэтлин тоже, поскольку леди Бервик не нравилось толкаться в большом магазине, переполненном людьми всех слоёв общества. Вместо этого она настаивала на посещении крошечных, особых магазинчиков, где товар хранился скрытым от глаз, а не выставленным, волей-неволей, на прилавке.
Украдкой глядя на Уэста, Кэтлин смутилась от проблесков сходства с его старшим братом, такие же тёмные волосы и статное телосложение. Но поразительная внешность Девона была искажена в его младшем брате, чьё лицо было красноватым и рыхлым из-за чрезмерного пьянства. Уэст следил за собой, но, по сути, он одевался слишком вычурно на вкус Кэтлин: вышитый шёлковый жилет, легкомысленный узорчатый галстук и золотые запонки, инкрустированные то ли гранатами, то ли рубинами. Даже сейчас, в полдень, от него сильно пахло спиртным.
– Не смотрите на меня так свирепо,– вполголоса пробормотал Уэст Кэтлин, пока сёстры собирали подарки и уносили их из комнаты. – Девушки расстроятся, если поймут, как сильно я вам неприятен.
– Я не одобряю вас, – ответила она серьёзно, выходя на парадную лестницу вместе с ним. – Это не то же самое, что неприятие.
– Я не одобряю себя, леди Трени, – усмехнулся он, – поэтому у нас есть что-то общее.
– Мистер Рэвенел, если вы…
– Мы можем называть друг друга кузенами?
– Нет. Мистер Рэвенел, если вы проведёте здесь две недели, вы будете вести себя как джентльмен или я насильно отвезу вас на вокзал Алтон и засуну в первый вагон, который остановится на станции.
38 
