25 
— Откуда ты знаешь обо мне? — спросил кентавр.
— Потому что я с будущего и в моем времени вы все просто легенда, миф, незначительная частичка истории.
— Странная ты. И что же тебе здесь надо, Натти?
— Я ищу Цветок, растение с красными лепестками и золотым сиянием, — сказала я. — Поможешь найти?
— Зачем тебе Цветок? Его пыльца дарит знания, — кентавр с подозрением посмотрел на меня, — Женщинам не нужно думать.
— Она нужна не мне, а одной богине, — объяснила я, не обращая внимания на последнее выражение кентавра. — И зачем ты меня … похитил?
— А зачем мужчине женщина? — Хирон улыбнулся.
Да, называется, прилили. Еще мне озабоченного кентавра не хватало. Мало мне воинов что ли?
— Ну-ка, придержи … — хотела сказать лошадей, но, думаю, будет очень оскорбительно по отношению к кентавру, — свои руки. Что не можешь найти себе какую-то лошадку? Фу, и как ты это себе представляешь? Человек с …
Возвращусь домой, надо сходить к психотерапевту, а то фантазия у меня слишком бурная, а психика вещь хрупкая, может не выдержать такой перенагрузки.
— Теперь ты моя. И я сделаю с тобой все что захочу, — Хирон сердито топнул копытом.
Он попробовал меня схватить, но я уклонилась и толкнула его обеими руками в бок. Хирон отлетел от меня на пять метров и ударился об дерево. Гневно топнув, он снова бросился ко мне, но не добежал, между нами ударила молния, прозвучал гром. Хирон остановился и изумленно посмотрел на меня.
— Зевс тебя защищает? — спросил он, а потом обратился в небо — Извини Зевс, я не знал, что она твоя.
— Чья? Может вы перестанете меня делить. Я принадлежу сама себе, — теперь я гневно топала ногой.
— Я покажу, где найти Цветок, — сказал Хирон. — Садись, я отвезу.
Я выпрыгнула на спину кентавру. Хирон привез меня к какой-то пещере, вокруг которой не было ни единого живого растения, только сухая черная трава.
— Дальше ты пойдешь сама. Ни один бессмертный не может туда войти, — сказал Хирон.
Я зашла в пещеру, снова тьма и болевое преткновение об камни. Я шла долго, становилось все холоднее. В конце концов, я увидела золотистое сияние. Но, то был не Цветок. Ну, кто еще сияет золотым? Зевс.
Класс! Теперь еще озабоченный бог. Гормоны играют не только в смертных.
Передо мною стоял полураздетый Зевс.
Хм, красавчик. Ой, о чем это я думаю?!
За богом была видна, представьте себе! кровать. У меня уже начала болеть голова. Только подумать, какой я стала популярной. И всем от меня нужно только одно. Все мужчины одинаковые, думают точно не головой. Хотя, чему удивляться. Если все легенды о богах верны, то они зачастую любили развлечься со смертными. В особенности Зевс. Это что, мне такая честь выпала? Ага, радуюсь, аж подпрыгиваю.
— Даже и не думай, — я сделала шаг назад, подальше от бога.
— Ты не убежишь, — Зевс улыбнулся.
Что-то здесь было не так. Поведение бога не было для него характерным. Не то, чтобы я хорошо знала бога, но все равно что-то настораживало. Будто передо мною стоял кто-то другой.
— Найди себе другую дурочку, — я сделала еще один шаг назад.
Через миг меня прижали к стене. Я посмотрела в глаза Зевса. Глаза. На меня смотрели черные глаза, холодные, будто камни и безжизненные. У Зевса синие глаза, это я хорошо успела рассмотреть.
— Ты не Зевс, — сказала я, и в тот же миг все исчезло — «не Зевс» просто растаял в воздухе, а на месте кровати появился цветок. Он мерцал красивым золотым сиянием. Я осторожно вырыла его и понесла в ладонях к выходу. Идти назад было легче, Цветок освещал дорогу.
— Афина! — позвала я, когда вышла наружу.
Появилась богиня и улыбнулась мне.
— Благодарю, ты нашла Цветок.
— Афина, что делает этот Цветок? — спросила я, надеясь, что богиня даст ответ.
— Он дает знания и показывает настоящую суть вещей, — сказала богиня.
— Значит то, что я видела, что-то означает?
— Да.
Я хотела расспросить богиню поподробней, но Афина уже переместила меня в палатку. Целый вечер я раздумывала над тем, что же означает моя галлюцинация о Зевса. Но так и не смогла додуматься до чего-то конкретного. Только головную боль заработала.
Глава 15
Было тяжело каждый день видеть улыбающегося Ахиллеса, поэтому я все больше проводила время за пределами лагеря. Я снова стояла на скале и смотрела в море. Мысли не давали покоя. Было больно, и от этого я начинала сердиться.
25 
