32 
— А ты запомни хорошенько, что я не могу быть такой, какой ты хочешь, чтобы я была. Я не подхожу тебе, Форд. Я никому не подхожу.
— Ты — самое прекрасное, что было со мной, — сказал он. — Самое прекрасное.
Она пристально смотрела на него.
— Я хочу, чтобы ты уехал, Форд. Прямо сейчас. Я серьезно.
Он это понял. Но он должен сказать кое-что напоследок.
— Нелл, еще до несчастья ты ждала взрыва. У тебя это превратилось в пророчество, которое обязательно должно реализоваться. И только ты сможешь это изменить. Боюсь, что не в состоянии повлиять на тебя ни словами, ни действиями, но надеюсь, что у тебя хватит мужества заглянуть себе в душу и увидеть то, что ты должна увидеть ради нашего ребенка и ради нас.
— Ты закончил? — Подбородок у нее был гордо вздернут.
Он долго смотрел на нее, потом вернулся в столовую, где на спинке стула висел его пиджак, оделся и, не говоря больше ни слова, вышел из дома.
Мелани слышала, как за ним захлопнулась дверь. Она чувствовала себя больной, разбитой и ужасно несчастной, хотя и считала, что поступила так, как должна была поступить.
Спустя какое-то время она налила кружку кофе и села на диван в гостиной. Она смотрела в окно, по которому били капли дождя. Ей стало холодно. Приближающаяся зима брала свое.
На следующий вечер, когда она кончала обедать, зазвонил телефон. У Мелани не было аппетита, но она заставила себя приготовить омлет с сыром после того, как приняла ванну и переоделась в пижаму. Она понимала, что теперь должна питаться основательно, поэтому помимо омлета выпила стакан молока и закончила еду крамблом с яблоками и заварным кремом.
Когда она взяла телефонную трубку, то сердце у нее подпрыгнуло. Но это оказался не Форд. Женский голос произнес:
— Могу я поговорить с миссис Мастерсон?
— Я у телефона.
Это, должно быть, та самая Мириам, о которой говорил Форд.
— Я Мириам Коттон. Форд попросил меня позвонить вам.
— А, да. — Мелани занервничала. Но она дала слово Форду. Если она встретится с этой Мириам, он оставит ее в покое. — Я… мне нужно условиться о встрече с вами, миссис Коттон. Вы, как я понимаю, очень заняты, поэтому я пойму, если встреча отодвинется.
Когда она положила трубку, голова у нее шла кругом. Она увидится с Мириам завтра после работы. Она не сомневалась в том, что Форд поторопил события. «Куй железо, пока горячо» — его принцип.
Мелани битый час сидела, погрузившись в раздумье и глядя на адрес и телефон, данные ей Мириам. Может, позвонить и отказаться от встречи? Она была испугана. Окостенела от страха. Ладони, сжатые в кулаки, лежали на коленях. Форд сказал, что она должна найти силы, чтобы заглянуть глубоко в свою душу. Зачем ей подвергать себя такому испытанию? А вдруг это не закончится добром? Что будет, если ей станет еще хуже?
Ее охватила паника. Но тут в голове промелькнуло еще кое-что, сказанное Фордом. То, о чем она пыталась не думать, но что проникло в подсознание, и было готово в любую минуту выскочить на поверхность. Он сказал, что она все время ожидала взрыва, того, что их брак распадется. Что это превратилось у нее в пророчество и что только она сама может это изменить. Тогда она настолько разозлилась, что хотела его задушить и сказала себе, что это неправда и что с его стороны нечестно заявлять такое.
Она зажмурилась. Он прав.
Она открыла глаза и встала. Сил не было. Она не станет больше об этом думать. Она ляжет спать, а утром решит, что ей делать. Но в голове уже оформилось решение, потому что и другие слова, сказанные Фордом, глубоко вонзились в сознание. Она обязана это сделать ради ребенка. Возможно, ее ждут мука и боль, а копание в прошлом откроет ящик Пандоры с такими ужасными вещами, которые лучше не выпускать на поверхность. Но если она не попробует, то никогда ничего не узнает.
Мелани настолько устала, что легла в постель, даже не почистив зубы. Но за секунду до того, как провалилась в сон, в мозгу промелькнуло: она поедет к Мириам не только ради ребенка. И ради Форда тоже.
Мириам Коттон оказалась совсем не такой, какой ожидала увидеть ее Мелани. Во-первых, кабинет находился в уютной пристройке к террасе ее дома эдвардианской эпохи. Окна выходили в сад, обнесенный оградой: аккуратный газон, клумбы, а посередине — огромное вишневое дерево. Да и сама Мириам стала открытием: густые седые волосы с остатками прежних ярко-рыжих, мальчишеская стрижка, худощавая фигура в джинсах и просторной синей рубашке. У нее была открытая улыбка, большие голубые глаза и морщинки, что неудивительно для женщины ее возраста. Она производила впечатление человека, который живет в мире с собой. Мелани она мгновенно понравилась.
32 
