14 
— Итак? — спросил Сварог выжидательно.
Министр, оглянувшись на лакея, понизил голос почти до шепота:
— Ваше величество, я слышал, вы приказали снять печати с двери Малого королевского кабинета…
— По-моему, я имею на это право, хотя и не короновался еще, — сказал Сварог холодно.
— О, разумеется! Но я слышал еще, что вы намерены встретиться с графиней Оттоне…
Сварог вдруг понял, что этот благообразный тип с физиономией честнейшего человека ему не нравится. Категорически не нравится, и все тут. Причем причины понять трудно. Не интриган — потому что тут нет настоящих придворных интриг, в шпионстве не замечен, в тайных пороках тоже, по причине скудости сегурской казны (еще не успевшей прирасти доходами от Дике), казнокрадствует так микроскопически, что его коллеги из крупных королевств умерли бы со смеху. Послужной список безупречный, ни в чем предосудительном не замечен — а вот поди ж ты, не нравится отчего-то…
— Намерен, — сказал Сварог. — Уже через квадранс. А что, и в этом есть нечто?..
— Ваше величество, как верный слуга престола хотел бы предупредить: этой особы следует опасаться во дворце более, чем кого-либо…
«Ну вот, — подумал Сварог. — Рано радовался. Короноваться еще не успел, а уже интриги начались…»
— И чем же она так опасна? — спросил он небрежно.
Министр двора буквально зашептал:
— Ваше величество, начнем с того, что это лоранская шпионка вкравшаяся в доверие к покойной королеве.
— А доказательства? — спросил Сварог.
— Дворцовая стража так и осталась в моем подчинении при новом царствовании. И продолжала прилежно исполнять свои обязанности. Мои люди три недели назад взяли приплывшего к ней связного из Лорана, он давно признался и выдал шифрованное письмо… Речь идет не более, не менее, о покушении на королеву… покойную королеву и перевороте. Я передал все материалы начальнику тайной полиции, но королеву он ознакомить с ними не успел ввиду известных печальных событий… Вам ничего не стоит их запросить. Кроме того… Вы ведь знаете, что она, заведуя Кабинетом королевы, занималась и заграничной разведкой?
— Конечно, — сказал Сварог.
— Королевство у нас маленькое, агентуры на континенте немного… но кое-какое количество есть. Мои люди получили сведения, что с помощью этих агентов графиня наладила устойчивый поток контрабанды — беспошлинные дорогие ткани и кружева, золотая иностранная монета, даже курительная дурь. Мои люди уже вычислили два портовых кабачка, которые служат перевалочными пунктами… не исключено, что есть и другие. Насчет этого тоже собрано достаточно материалов, есть двое арестованных, которые дают показания…
А ведь он не врал… Нравился он Сварогу или нет, но он не врал, все так и обстояло, как он рассказывал…
— Все бумаги по контрабанде я тоже передал советнику Айкесу. Скорее всего, он просто-напросто не успел вас с ними ознакомить, вы ведь еще не занимались всерьез государственными делами, верно?
— Просто-напросто не успел пока, — сказал Сварог.
— Вот видите… Имеет ли смысл с ней встречаться вообще? Не проще ли арестовать сразу?
«А выглядит так молодо и невинно, — подумал Сварог. — Олицетворение романтичной юности — не будь у нее романтических склонностей, не стала бы устраивать такое на Турнире…»
И все же, все же… Министр двора говорил правду, но что-то здесь было не так. Сварог давно привык доверять своей интуиции. Иногда важна не только правда, но и личность того, кто ее приносит. А здесь что-то было не так…
— Мне доложили, она уже во дворце, — сказал министр двора. — Если прикажете, мои люди ее арестуют, прежде чем она доберется до Малого кабинета. Или вам будет угодно поручить это людям советника Айкеса?
— Мне будет угодно все же сначала с ней поговорить, — сказал Сварог непререкаемым тоном. — Вообще-то… Передайте советнику, чтобы прислал в приемную парочку своих людей. Исполняйте.
Министр двора низко поклонился и удалился прямо-таки трусцой. Показалось Сварогу или на лице у него и впрямь мелькнуло злобное торжество?
Когда он вошел в приемную Малого кабинета, секретарь уже был на месте — опять-таки из своих, из латеранского дворцового ведомства. Небрежно кивнув в ответ на низкий поклон, Сварог сказал:
— Как только появится графиня Оттоне, пригласите ее ко мне.
И, не дожидаясь ответа, прошел в кабинет. На душе стояла прежняя устоявшаяся горечь, не отпускавшая все время пребывания на Сегуре: в этом кабинете он бывал часто, знал его, как любой из своих, но впервые уселся по ту сторону стола, в кресло Мары, а не в свое обычное.
14 
