Особенно,... 
93 
Так нет же. Вместо этого он позволил себе расслабиться, доверив случайным людям вести себя на поводу, словно жеребенка-несмышленыша. Поведение, недостойное ни ведьмака, ни мужчины.
Жрец Гонорий сидел на грубо сколоченной лавке за таким же столом с кружкой ароматного чая в руках. Возле него стоял пузатый, медный, начищенный до блеска на крутых боках самовар, из которого Доненька время от времени доливала старику чай, чтобы напиток всегда был горячий. Жрец с умилением наблюдал за обновлением храма. «Вот и дождался, — радостно думал он. — Теперь и помереть не совестно будет. А то приедет новый жрец в Хренодерки, увидит убогость постройки, и какими словами помянет раба божьего?» Но тут же устыдился своих мыслей, ибо грех так плохо думать о другом человеке, обвиняя его в невежливости. Всем известно: о мертвых либо хорошо отзываются, либо помалкивают. Жрец тряхнул головой и поправился: «Нет, не скажет он подобного… Может, только подумает… Да и не подумает, наверное… Все равно… нехорошо дела в таком беспорядке передавать… Вот храм подновим… и заживем…»
Раскрасневшаяся от жара костра Параскева деловито помешивала аппетитно пахнущую кашу в большом котелке. Она твердо знала: мужчин нужно хорошо кормить, и чтобы работа спорилась, и вообще, для веселости духа. В доме жреца при храме сельчанки сноровисто наводили чистоту. Выбивали половички, стирали занавески, обновляли солому в тюфяках, вполголоса ругали неряху Марыську, что содержала жилье в такой грязи. Разве ж можно относиться к своим обязанностям спустя рукава? Жрец в селе один, а у него в доме чистой тряпки не найдется. Решено было, как протрезвеет нерадивая прислужница, так сразу поучить ее уму-разуму маленько. Не сильно. Так, чтобы только с недельку на мягком месте сидеть было больно.
Готовить в такой грязи никто не решился, и внучки бабки Рагнеды умчались домой печь для всех пироги. Хоть стара была бабка, согнули ее года и видела она плохо, но под ее присмотром тесто всегда выходило пышное, сдобное, словом, такое, какое не всякой хозяйке удастся. Может, слово она какое знала для пирогов и другой выпечки — непонятно. Но как праздник какой или свадьбу играть затеют, так угощение для гостей непременно в ее дому готовят.
В это время из-за поворота выскочил босоногий мальчишка. Разбрызгивая еще не просохшую грязь, он промчался к храму и остановился тогда, когда лбом протаранил Панаса. Голова охнул, мальчик ойкнул, жрец вздрогнул. Остальные толком ничего не услышали, так как шум стоял изрядный.
— Куда ж ты бежишь, заполошный? — строго вопросил мальчонку Панас, внутренне поздравив себя с тем, что паренек угодил лбом ему в бедро, а не в какую-либо другую, более важную часть тела. — Разве ты не видишь, тут люди ходят?
Для большей доходчивости своих слов голова пару раз встряхнул мальчугана за шкирку как нашкодившего кутенка.
— Там она… — тут же насупился паренек, но сбежать попыток не предпринимал.
Знал: Панас — мужчина солидный, бегать за пацаном по всему селу не станет, не по чину ему носиться как угорелый, да и вряд ли догонит юркого, как змейка, паренька. Зато родителей о плохом поведении чада известит, а те ему так всыплют горячих — мало не покажется.
— Кто — она? — громовым голосом поинтересовался Панас. — Ты говори внятно, а не сопи себе под нос как индюк.
— Ведьма, — произнес практически магическое для головы слово паренек, и солидный мужчина сразу ослабел в ногах.
Колени его дрогнули, руки затряслись, мальчишка получил свободу раньше, чем на нее рассчитывал, и смачно плюхнулся в грязь. Только неимоверным усилием воли Панас взял себя в руки и не шлепнулся туда же.
— Что — ведьма? — вмиг пересохшими губами пролепетал он, мечтая получить сразу ведро воды: и попить, и голову окунуть, чтобы мрачные мысли вместе с нехорошими предчувствиями ее покинули.
— Она ведьмаков споймала и сюда ведет, — выпалил малец, вскочил на ноги и отбежал-таки на достаточное расстояние, чтобы Панас не дотянулся.
Пусть уж лучше отец уши надерет или по заднице ремнем пройдется, чем так, при всех в грязь падать. Тем более за такое количество грязи на штанах теперь все равно от мамки влетит на орехи.
— Ведьмаков? — удивился голова и вздохнул с явным облегчением. С лесной отшельницей ничего страшного не произошло, даже вон ведьмаков переловила. Развлекается, значит. — Да на кой ляд ей эти ведьмаки понадобились?
93 
