Особенно,... 
29 
От такой отповеди хозяин вод опешил. Почесал пятерней затылок с торчащими во все стороны водорослями вместо волос, смущенно погладил окладистую зеленую бороду. К слову сказать, дочерей у хозяина вод имелось множество. От кикиморы Береники рождались оборотницы-мухоморницы. От озерной девы Лагерты, чей облик текуч и переменчив, как водная стихия, но неизменно прекрасен, — русалочки прелестные, хохотушки да певуньи неутомимые. При таком многочисленном семействе даже в самой столице женихов каждой не скоро сыщешь. На одном приданом разоришься. А через Безымянный лес даже дороги наезженной нет, тропки только, и те звериные.
— Да где же жениха взять? Ведь в глуши живем, — беспомощно развел руками он.
— Неужели? — недоверчиво прищурилась русалка, подбоченившись. — Только что-то ведьму это обстоятельство ничуть не смущает. Вокруг нее вечно какие-то мужчины крутятся, то сарай ей толпой ладят, то так просто, поздороваться пришли и не поленились в нашу глушь заглянуть. Даже вон вождя двуипостасных в женихи ей прочите. А нам, бедным русалочкам, что? Тихо стоять в сторонке, ожидая своей очереди, прикажете? Зато на обещания вы мастер.
Цвет глаз водяного менялся в зависимости от настроения владельца. Сейчас они были темно-синие, почти черные от гнева. И немудрено. Строптивая девица вздумала пенять отцу на нерасторопность в деле сватовства. Была бы человеком — в миг единый в монастырь сослал. Да вот беда — русалка она. А русалку и сослать-то особо некуда. Иногда это обстоятельство сильно печалило хозяина вод. «Знал бы, что с детьми такие хлопоты, может, и не женился бы вовсе», — вздохнул про себя он.
— Обещанного три года ждут, — наставительно изрек леший, вызвав в водяном волну благодарности.
— И к тому же ведьма не является претендентам на свою руку обнаженной. У нее не только верх, но и ноги скромно прикрыты: хоть в штанах она, хоть в юбке, — поучал дитя водяной, но Маришка только фыркнула, вызвав в отце глухое раздражение.
По-хорошему, догнать бы строптивицу перечливую, схватить, положить поперек колена да отшлепать, но силы у него были уже не те. Куда ему на старости лет гоняться за молодой проворной русалкой, чтобы проучить нахалку хорошей розгой. Еще осрамится ненароком, высмеет его юркая Маришка, ускользнет в зарослях водорослей, лишь мелькнет блестящий русалочий хвост в прощальном взмахе.
— Глупость какая, — звонко рассмеялась Маришка. — Всем известно — товар лицом показывать следует, чтобы потом никаких недоразумений не случалось. Слышала я, в странах далеких женщины столько ткани на себя наматывают, что мужчине ни лица, ни фигуры не угадать. Лишь в первую брачную ночь истина откроется, и, скорее всего, постигнет новоиспеченного мужа сильное разочарование. А мужчины как пчелы — любят сладенькое. Пчелы же на мед собираются, а не на уксус летят.
— Ты, девка, еще дитя неразумное, а к отцу с критикой лезешь. Виданное ли дело, чтобы яйца курицу уму-разуму учили? — осуждающе покачал головой Вяз Дубрович. И эта строптивица еще во вторые жены набивается? Да она с самим ангелом, сошедшим с небес, ужиться не сможет. — Слышал и я про эти страны дальние. Так там у них жен матери выбирают, а мать сыну дурного не посоветует. На то она и мать, чтобы дитю своему желать лучшего. Оттого у них почти нет разводов. Что же касается сладкого, то его обилие плохо сказывается на здоровье, да и на фигуре тоже. Мужчина же вряд ли выберет в жены ту, что расхаживает полуголой перед многими. Так ведь можно ночью за стаканом воды встать, а, пока жажду утоляешь, на твоем месте другой спать пристроится. Вон Светлолика, если надо, и метлой слишком настойчивых со двора прогонит. Такую жену не страшно одну оставлять. Ее и медведь-шатун десятой дорогой обойдет, ежели она не с той ноги с утра встала.
Маришка задумалась. Не то чтобы она была целиком и полностью согласна с лешим, но если мужчины перестали клевать на приманку, то, наверное, тактику стоит менять. Может, выменять у морских подруг красиво украшенные бюстики? К тому же затейливо сшитое белье больше подчеркивало прелести, преподнося фигуру в более выгодном свете. Так и приличия будут соблюдены, и плавать обновка мешать не станет. Маришка с тихим всплеском удалилась обдумывать практически гениальную идею, к общему удовольствию собравшихся.
— Даже не попрощалась, паршивка. Распустились они у меня совсем, — тяжело вздохнул хозяин вод, расстроенно поглаживая усы.
29 
