23 
Вот так недовольно ворча себе под нос, я и не заметила, как слопала почти все блинчики. На блюде остались сиротливо лежать только три штучки. Пришлось задуматься: пусть живут или отправить их к собратьям. Но только протянула руку к блюду, как внутри все насторожилось. В доме кроме меня был кто-то еще. Не знаю как именно, но почувствовала чужое присутствие. Сзади послышались тихие крадущиеся шаги. Я сидела спиной к двери, но не обернулась. Шаги приблизились и кто-то остановился прямо за мной. Запахло свежескошенной травой.
″Знакомый запах…″
— Микаэль, проходи. Садись, — растянув губы в улыбке, произнесла, догадавшись, кто именно пришел в гости.
— Не плохо, — похвалил оборотень и, безошибочно обогнув стол, занял место напротив. — Как догадалась?
— По запаху, — призналась, отпив из чашки кофе. — Привет.
— Здравствуй, — тепло улыбнулся Микаэль. — М-м-м, знаменитые блинчики Седрика. Обожаю их. Когда я был маленьким, брат постоянно их мне готовил на завтрак.
— Э-эм, так это он приготовил? — растерялась.
— Ну да, кто же еще? — небрежно пожал плечами оборотень.
— Вот, — подвинула блюдо поближе к Микаэлю, — угощайся, только здесь осталось три штучки. Я все съела.
— Спасибо, — радостно улыбнулся парень и снова, безошибочно, точно взял блинчик. Даже не промахнулся, что я засомневалась, в самом ли деле он слепой.
— Кофе?
— Нет. Блинчиков достаточно. Ивон меня уже накормила.
— Ивон? Твоя… жена?
— Н-нет, это… девушка, которая со мной живет.
— В смысле? Вы встречаетесь.
— Нет, — Микаэль засмеялся, словно я спросила глупость. — Она присматривает за мной, готовит, убирает, стирает.
— А-а-а, понятно. Прости мне мое любопытство.
— Да ничего. Я отвечу на все твои вопросы. Любые, даже самые интимные, — заговорчески произнес парень. — Ты только на меня не рычи, как вчера на Рика.
— Что? Что ты имеешь в виду?
— Вашу вчерашнюю ссору.
— Ты слышал? — прикусив губу, спросила.
— Ну да, — кивнул Микаэль, вылавливая из блюда последний блинчик. — Кто вас только не слышал. Что б у меня хвост отпал, если половина стаи не знает, что вы вчера поцапались. И по какой причине.
Я почувствовала, как щеки начинают пылать, а от стыда захотелось провалиться под землю.
″Половина стаи… Ёлки-палки… Что же обо мне теперь подумают? Мало того, что по приезду подралась с Леей, так еще вечером наорала на их Бету. Позор-то какой!″
— Корица, ты чего молчишь?
— Э-эм, — протянула и спрятала лицо в ладонях.
— Ты только не переживай, — словно угадав мои мысли, успокаивающе произнес оборотень. — Ваша ссора это не что-то позорное. Признаюсь, благодаря вам у меня выдался очень интересный вечер. Корица, ты не дала мне помереть от скуки. И еще, ты — молодец. Тебя даже уважать станут.
— Уважать? — мои брови от удивления поползли вверх. — За что?
— Не каждый вот так безнаказанно может обругать Бету. Это достойно уважения. Ты показала, что равная ему по силе. И можешь ругать Рика почаще.
— Почему?
— Мои вечера станут не такими однообразными. Ты ведь не позволишь старенькому мне скучать?
— Тоже мне, старичок нашелся, — пробормотала, немного успокоившись.
″И, вообще, какая мне разница, что обо мне подумают. Я здесь ненадолго″.
— Ну, постарше тебя буду, внученька, — широко улыбнувшись, заявил Микаэль.
— Ой, боюсь-боюсь, страшный серый волк.
— Вот-вот, бойся, — оборотень нагнулся над столом и зарычал, — Красная Шапочка.
— Зубки не обломай, — рассмеялась. Мне вторил смех Микаэля.
Для удобства мы перебрались в гостиную. При этом оборотень шел уверенно, что я вновь начала сомневаться в его слепоте. Микаэль даже ни разу не споткнулся, не зацепился ни за один угол или мебель.
— Я даже не знаю, о чем тебе рассказывать, — робко улыбнулся оборотень, усевшись в кресло. Я же села как раз напротив, на диван, подобрав под себя ноги. — У нас любой щенок с детства знает все нужное.
— Щенок?
— Так мы называем наших детей.
— А не лучше так и называть их, детьми? А то звучит, как-то… — я попыталась подобрать подходящее слово, — не по-людски.
23 
