Особенно,... 
10 
Джессика оглядела картины на стенах. Спокойные тона. Элегантная композиция. Ни одна из этих работ даже близко не походила на ту кричащую абстракцию, которую она видела в галерее у Колина.
Николас как будто прочел ее мысли.
— Свои картины я держу в студии.
— Это что, тонкий намек на то, что вы меня приглашаете восхититься вашими… э… набросками? — с легкой насмешкой в голосе осведомилась Джессика.
Николас потянулся за бутылкой минеральной воды, чтобы наполнить ее бокал. При этом он как бы случайно задел кончиками пальцев ее руку. От этого небрежного прикосновения по ее коже прошла сладостная дрожь.
Такого с ней не случалось уже давно.
Она настороженно взглянула на Николаса.
Он улыбнулся, как будто почувствовав ее состояние. Однако в этой улыбке была теплота и искренность, которые озадачили и поразили Джессику. Тем более что следующие его слова были исполнены едкого сарказма:
— По-моему, вы меня подозреваете в нехороших намерениях. Боюсь вас разочаровывать, но в студии я обычно работаю. А женщин соблазняю в спальне.
Джессике почему-то стало не по себе. Слова Николаса ее не смутили, но внутри у нее все как будто перевернулось.
— Как это прозаично, — натянуто проговорила она.
Николас рассмеялся.
— Правда? Но я все-таки предпочитаю спальню. Разве комфорт в этом деле не главное?
Джессике представились огромная кровать, прохладные шелковые простыни, игривые, возбуждающие ласки, предваряющие взрыв страсти… Картина была привлекательной и поэтому недопустимой.
Джессике хотелось ответить ему что-то очень едкое и язвительное, и она наверняка бы ответила, если бы они с Николасом были одни. Но ей совсем не хотелось затевать перепалку при посторонних. Поэтому она лишь улыбнулась.
— Не всегда.
Улыбка получилась натянутой. Джессика это понимала. Да и Николаса эта вымученная улыбка нисколько не обманула.
— Этот тушеный цыпленок просто чудо, — заметила Салли, прервав их с Николасом словесную пикировку таким бесхитростным, но эффективным способом.
Джессика украдкой покосилась на подругу, как бы говоря взглядом: за меня не волнуйся, я развлекаюсь. Однако в ответ Салли слегка прищурилась, как бы давая Джессике понять, что с этим мужчиной шутить опасно.
— Как твое путешествие к скандинавам, Джессика? — спросил Родерик. — Удалось хоть на пару дней вырваться из Стокгольма?
Джессика решила поддержать предложенную ей игру в благопристойную светскую беседу.
— Куда там!.. Выспаться по-настоящему было некогда, — она слегка повела плечами. — Зато в следующем месяце я поеду в Италию на показ европейской осенней коллекции.
А еще через месяц ей предстоит ехать в Лондон.
Ее жизнь была как бы одним бесконечным путешествием, нескончаемым праздником: огни больших городов, новые лица и встречи, постоянное напряжение и возбуждение, адреналин в крови. Но как только Джессике выдавалась возможность, она выбиралась из этого бешеного потока впечатлений и старалась пожить, как живут все нормальные люди. Съездить в отпуск куда-нибудь за границу. Но чаще всего — пожить дома, пообщаться с семьей и друзьями, почувствовать, что и в ее бешеной и изменчивой жизни все-таки есть что-то такое, на что она может всегда положиться. Что останется с ней навсегда.
— Вам нравится ваша работа? — спросил Николас.
Джессика взглянула ему в глаза. Его взгляд был спокойным. И было в нем что-то правильное и надежное — что-то такое, чего Джессика не сумела точно определить.
— Да, — просто отозвалась она.
— Хотите еще салата?
Что это? Тонкий намек на то, что она не уделяет должного внимания представленным деликатесам? Джессика чувствовала себя немного глупо. Но она сама выбрала этот дурацкий образ озабоченной своей фигурой взбалмошной топ-модели, изнуряющей себя строгой диетой. И собиралась следовать ему до конца — ну и пусть, что из вредности!..
— Не откажусь…
Она положила себе совсем немножко овощного салата и как бы нехотя начала есть.
На десерт подали восхитительный торт со сливками. Джессика с сожалением взглянула на все это великолепие, но скрепя сердце взяла себе только свежие фрукты. На какие только жертвы ни приходится иной раз идти человеку, чтобы выдержать характер!
— Удалось Колину продать вашу абстракцию? — спросила она у Николаса и тут же пожалела о сказанном. Вопрос прозвучал очень обидно, а она вовсе не собиралась намеренно обижать хозяина.
10 
