85 
Я продолжала класть другие наброски, злилась и боролась со слезами, но мои руки тряслись. Бумаги, как листва, осыпались на пол. Места, которые я видела. Города, которые посещала. Весь последний месяц моей жизни был изображен в черно — белых тонах.
— Келси...
— Просто объясни мне кое-что, Хант. Это игра? Или ты сталкер? Все эти пропущенные вызовы от твоего надзирателя? Я назвала тебя серийным убийцей в ту первую ночь, или, ну, в первую ночь для меня. Я шутила, но, может, даже тогда я знала, что что-то было не так.
— Клянусь, все не так, Келси. Знаю, что это выглядит плохо, но я не намеревался...
— Не намеревался что? Следовать за мной по всему континенту? Ворваться в мою жизнь? В мою кровать? Господи, но ты чертовски терпеливый, не так ли? Если бы ты переспал со мной в ту первую ночь, я бы ушла и отправилась своей дорогой. Но нет... этого было недостаточно.
Он схватил меня за плечи, и в первый раз страх заменил мою злость, потому что я понятия не имела, на что он способен. Даже сейчас я понятия не имела, что он хотел от меня.
— Это не игра. Я имею в виду каждый момент и могу объяснить все это, если просто дашь мне шанс.
На столе загудела вибрация, и я схватила телефон Ханта с того места, куда положила его.
Я подняла его вверх.
— Или, может, я сама могу выяснить правду?
Он протянул руку, когда я нажала кнопку ответа, но я отклонилась, отступая на несколько футов. Я встала у двери буфета и прижала телефон к уху.
Сначала я увидела выражение лица Ханта — подавленное и побежденное. Затем я услышала знакомый голос.
— Как раз вовремя, Хант. Скажи мне, какого черта делает моя дочь или ты уволен.
Телефон выскользнул из моей руки, и, казалось, время замедлилось, пока он падал. Мое сердце падало с той же скоростью, достаточно долго, что могло пройти несколько галактик, пока не упало на пол. Телефон, по крайней мере, издал удовлетворяющий треск, когда приземлился, но разбивание моего сердца было ничем, кроме как скучным, глухим звуком.
— Не просто сталкер. Оплачиваемый сталкер.
Думаю, он не меня хотел.
Сердца разбиваются тихо. Я думала, что будет громко, громче, чем воздух, мчащийся мимо нас, когда мы нырнули с того моста. Я думала, что этот звук заглушит все остальное.
Но все произошло как шепот. Небольшой, искусный раскол. Оно разбилось за секунду, а боль была чуть больше укола иглой.
Убивает эхо. Как эхо внутри Голубого грота, этот крохотный звук прыгал в полости моих ребер, становясь громче и громче. Он увеличивался, пока я не услышала, как разбиваются сотни сердец, тысячи, больше. И все они мои.
— Келси, просто послушай.
Как я могла слушать? Из-за этой боли я ничего не могла слышать.
Выйти. Может снаружи этот звук куда — нибудь уйдет.
Я схватила свой рюкзак. В нем было не все, но самое важное. В нем было то, что нужно, чтобы убежать.
Я пролетела мимо него и даже не посмотрела на его тело, на полотенце, висящее на его бедрах. Я не могла себе позволить. Мой разум был на десятилетия впереди меня. Мое тело все еще помнило его формы, а это проклятая гравитация все притягивала, и притягивала, и притягивала.
Поэтому я отступила и сорвалась с места.
Я думала, что убегу дальше, что, возможно, смогу добраться до главной дороги, и в виде исключения там будет такси, чтобы не ждать или не звонить.
Он догнал меня, прежде чем я начала потеть. Он натянул пару спортивных шорт и не зашнурованные теннисные туфли, и дышал так, будто сам убегал от дьявола.
— Не подходи ко мне.
— Я никогда не намеревался сделать тебе больно, Келси. Я люблю...
— Не говори это. Даже, черт побери, не говори это.
— Я не думал, что это случится.
Я не знала, плакать ли, кричать или упасть, и мое тело сильно тряслось от того, что в нем накопилось.
Я ухмыльнулась.
— Да, я могу видеть, как ты все это сделал непредумышленно. Ты непредумышленно следовал за мной по Европе и непредумышленно получал за это деньги. Такое дерьмо случается всегда.
— Я собирался рассказать тебе.
— Мне все равно. Это не имеет значения. Я рассказала тебе о моих родителях. Я рассказала тебе обо всем.
— Я знаю. Я знаю. И я не разговаривал с твоим отцом несколько недель. Ты видела голосовые сообщения. Я не рассказал ему ничего важного.
Я начала двигаться, чтобы обойти его, но замерла на месте.
— Когда это было в последний раз?
85 
